В сарай примчавшись, пропищала мышка: «Овца, корова, курица, нам крышка! Повсюду фермер порасставил мышеловки. Их миновать — придумать бы уловки!»
«Не интересны нам такие темы! — Ответили с улыбкою друзья. — Не перепутала ли ты проблемы? Придётся тему снять с повестки дня. Не наша головная боль — твоя!»
А в это время, хоть ловка змея, Попалась всё же в западню одну. И… укусила фермера жену.
Жену спасая, выбился из сил. Из курицы хозяин суп сварил, Наслушавшись советов от друзей, Что помогает, мол, от яда змей.
А далее, овцу под нож пустил, Встречать-кормить, к больной, кто приходил. Не удалось спасти дух половинки. И заколол корову на поминки.
Жену хозяина и, самого, нам жаль. А мышка выдала свою мораль:
«Так, не вникая в суть иных проблем, (Тебя, казалось, вовсе не касаются), К чужому горю станешь глух и нем, С тобой — беда такая приключается!»
Спросил у мудреца юнец – Что нужно в жизни этой, Для благ, успехов, наконец, Счастливым быть на свете?
Мудрец ответил, что во всём, За что берёмся с рвением, Чтоб трудность стала нипочём – Набраться лишь терпения!
«Коль стану воду в решете, Переносить, и что же? Всяк согласится, скажет ведь – Терпенье не поможет!»
«Достойный с решетом пример! Хоть молод – сказ серьёзный! Терпенья наберись, поверь, Дождись зимы-мороза, Чтобы вода замёрзла! А, коли правильно поймёшь – И в решете — перенесёшь!»
«…сам в рот не брал хмельного, Но обожал… подхалимаж.» С.Михалков «Заяц во хмелю»
Прийти к богатому купцу Пришлось младому молодцу У дочери руки просить (Богатым станет, может быть).
Окинув взглядом бедняка, Единой дочери отец Подумал, вроде, наконец, Дождался дочки жениха.
Но, больно, бедноват жених (Сама, хоть, дочка не краса). Поспрашивать вдруг молодца Купец собрался в тот же миг.
Вопросов много задавал. И были в них такие речи: «Во всём ли сможешь обеспечить, Кого руки просить ты стал?»
Жених, на все вопросы, смог Ответить так: «Поможет бог!»
Нежданно люб купцу жених, Кой в ожидании притих. Что беден, хоть купец и знал, Но нравилось, как называл Его, глядишь — достойный зять… Подумал: «Буду помогать!»
На службе у Цезаря, преданный лекарь, Советчиком, другом являлся ему. Не раз раскрывал полководец секреты. И всё доверял, как себе самому…
Нашёл, как-то, Цезарь записку на ложе. И было такое написано в ней – «Твой друг, самый близкий, убить тебя должен. Готовься, владыка, к кончине своей!»
Наутро друг-лекарь приносит лекарство. Его растворил он в бокале вина, На вкус, дабы горьким не стало казаться. «На здравие пей, повелитель, до дна!»
«О, как же мой друг, я тебе благодарен. В заботе о ближнем — никак не лентяй! Бездельничать оба с тобою не станем – Пока буду пить, ты ж записку читай!»
Прочитано, выпито… Взгляд — друг на друга. И каждый, чего-то, по-своему, ждал… Спросил повелителя лекарь с испугом: «И как же ты пил, коль записку читал?»
«Готов умереть, чем такое случиться! Не рад ты тому, что был выпит бокал? Ведь в друге своём я не мог усомниться… И дабы мой друг… сомневаться не стал!»
Деля под деревом добычу, Сказал с апломбом старый вор: «Хоть двое нас, с тебя я — вычту, Коль слаб ты в деле до сих пор!»
На возражение младого, Вор, что со стажем, предложил: «Есть способ разрешенья спора, Сам убедись, чтоб я так жил!
Тебе на дерево взобраться, Суметь до птичьего гнезда. Яиц в нём не должно остаться… Так равным станешь — навсегда!»
Взобрался молодой на древо. Гнездо уж было под рукой. Отпор давала птица смело, Кто нарушал её покой!
Сказал (и вновь, не без апломба): «Учись, сынок, пока я жив!» Пошёл «на дело» полуголым, На землю вещи положив.
А в мастерство своё он верил. Мог усыпить не только птиц. Спустившись с древа, в самом деле, Гнездо оставив без яиц, (Не передать того испуга) Так не узрел вещей и… друга!
Коль нет, ни друга, ни вещей, А нужен ли апломб… вообще?
Как скушно «дну», что вдруг заброшено На пыльной полке в словаре. А «донья» вспоминают прошлое В пустых бутылках во дворе… В.Шебзухов «Старому словарю»
Пришёл печник к зав.складом с этим — Чтоб были кочерги новей! А в заявлении отметил — «Пять новых выдать кочергей!»
Хозяин склада растерялся… Как резолюцию писать?!(?) Хоть опыт и большой остался, Но слово-то — ни дать, ни взять…
Не стал подписывать завскладом И заявление отверг. (Бедняге же всего лишь надо, Каких-то… новых пять… «кочерг!»)…
От склада к складу, к завскладами… И сам, поди, тому не рад, Уставшими уже шагами Зашёл печник в последний склад.
Завскладом подписал всё разом, Не указал, как все, на дверь — «Три кочерги — ему дать сразу, А завтра — кочерги дать две!»
На лавочке сидели два почтенных гражданина, Друг с другом не знакомые (в начале строк стиха). Кому-то поболтать вдруг захотелось очень сильно, Так начал свою речь болтун (почти) издалека:
«Вот я смотрю на юношу, Что у него за вид?! Из мульти-пульти Ужасов, Видать, его прикид.
В носу — кольцо туземское И волосы длинны… А, коли сумка женская — Зачем надел штаны?!»
Сидящий рядом аж привстал: «А не пошли б Вы… прочь! Никто Вам право не давал — Хулить, мою здесь, дочь!!!»
Болтун тут начал лепетать: «Простите, я не знал! Как мог я так не угадать?! Ведь глупости сказал!»
И предложивши закурить, Чтоб мир был наконец —
«У взрослой дочки, (чуду — быть!) — Каков младой отец!!!»
Но поперхнувшись дымом вмиг, Родитель стал орать: «Немало хамов видел Мир! Ведь я же — её мать!!!»
Здесь, может, кто-то виноват, А, кто-то может прав… Порой судачат невпопад, Не вызнав чей-то нрав…
«Как сделать первый шаг, чтоб бросили курить? В чём этот главный шаг? Где, как его добыть?..» — Учёные мужи, решая сей вопрос, Согласны на опрос, с народом говорить.
Опрошенных не счесть, советов, мнений тьма. Где самый первый шаг? Нет пищи для ума! Попробовать устам младенческим внимать Решили те мужи. Абсурд? Как знать, как знать?..
Так девочку, что шла со школьного двора, Решили угостить, сначала дав банан. А за ответ, что даст на заданный вопрос — Любимейших конфет уж ждёт её гора!
Не стоило труда её уговорить. В ответ — улыбка та, что многое творит. В ответе на вопрос, глядишь и правде быть:
