Мне нечего добавить.Грустно,печально,трагично. Для чего,во имя чего совершен этот акт вандализма?

Аргументы в пользу сноса памятника были абсурдными для нас с тобой: раз в России убивают узбеков-гастрабайтеров, то и нечего русскому в любом его проявлении -- "живьем" или в виде памятника -- присутствовать на земле Узбекистана.

Где-то прочитала даже такой финт: помнишь у Чингиза Айтматова был герой, манкурт, непомнящий ничего (до сих пор поеживаюсь, как только вспомню описания технологии превращения человека в манкурта: одевалась выйная часть только что убитого верблюда на голову человека, руки-ноги связывались, оставляли на жаре на несколько дней без воды; жертва или умирала от мучений, приносимой скукоживающейся кожей, или выживала и теряла память).

Так вот, период советской власти теперь квалифицируется как период макуртизации узбекского народа. Доля правды есть -- ведь отлучив народ от арабской письменности, власть оборвала связь этого народа с предыдущим пластом культуры; а уж об атеизме, как гос. политике, и говорить нечего, поскольку я сама и большинство моих ровесников -- макурты в области религии.

А что же взамен советской макуртизации несет новая идеология? Те же шапки только что убитого верблюда -- истории в понимании власть предержащих -- одеты на детские головы; нет доступа к воде -- иным источникам инфомарции; манкурт -- ведь это человек, не помнящий прошлого. Память вытравляется сжиганием книг, написанных на русском языке (был и такой период в независимой стране), сносом памятников Гоголю, Горькому, переименованию всех улиц, носящих неузбекские имена, ну вот теперь и до памятника Дружбы народов дошел черед.

Отрезок истории о том, как кузнец принял 15 детей в свою семью; о том, что более миллиона беженцев нашли приют в Узбекистане; что ежедневно через ташкентский вокзал проходили болеен 300 детей-сирот скукожился.

У Чингиза Айтматова я помню было сказано, что рабы-манкурты ценились больше, чем простые рабы. Манкуртами легче управлять.

Пытаюсь осмыслить произошедшее...Симптомы очень удручающи.Собирался побывать в Узбекистане летом...

Все то, о чем я писала выше, это -- государственная политика и ее влияние на экономическую среду в стране. Жить в стране и быть свободным от этой среды -- невозможно. Даже те, кто был лоялен и приветлив ко мне и моим детям, в середине 90х изменили отношение к вопросу "Узбеки и не узбеки". Ну вот... Мы, не узбеки, не там. Но, конечно, съездим в гости. И вернемся оттуда.

В моих корыстных интересах -- чтобы ты съездил Поскольку предвкушаю момент прочтения твоих рассказов, просмотра фотографий города, про который, как мне в детстве казалось, Эдита Пьеха и пела :"Где-то есть город, тихий, как сон. Пылью тягучей по грудь занесен" (А оказалось, что автор песни -- американский поэт и песенка эта -- про американский городок).

Просто повторюсь: изначально нет плохих народов. Есть условия, при которых мы, "дети разных народов, мы мечтою о мире живем", а потом в результате нехватки одного или ряда жизненных факторов, меняем свое отношение к близживущему.

Вот один из примеров: тот, кто бывал в Америке, в ее небольших городках, удивляется миролюбивости, открытости, улыбчивости горожан. Я до сих пор провожу больше чем надо времени на перекрестке, где со всех сторон стоит знак "Стоп". Машины не трогаются, все уступают дорогу друг другу. Вот эти же самые милые горожане, что приветствуют тебя на улице, даже не зная тебя, что сидят за рулем машины и машут тебе рукой, мол, езжай-езжай, я уступаю -- вот эти же самые люди устроили потасовку в магазине в тот вечер, когда из-за урагана были проблемы с доставкой продуктов в торговую сеть. За галлоновую фляжку с молоком дрались как будто это последнее, что у этих людей осталось из еды...

Мы выросли на мифах "Бедный -- значит, добрый", "Богатый -- значит, жадный". А в жизни-то все не так. Поделиться может только тот, у кого есть чем делиться. Я слышу возражения: "Да, конечно! Богачи, что живут по соседству, не делятся, а умножаются" Мне кажется, проблема в том, что богачи, что по соседству -- богачи в первом поколении, они помнят себя не-богачами. Они ментально не созрели до дележа. Вот их дети -- они поделятся. Попробую найти более конкретные примеры о благотворительных фондах, что образованы богатейшими людьми Америки. Знаю точно, сама слушала интервью Билла Гейтса: он свои миллиарды своим трем детям не оставит, потому что считает, что это лишит детей мотивации к саморазвитию.

Мой вывод: экономическая ситуация контролирует поведение людей. Это -- очень общий вывод, из которого, конечно, есть исключения.
Но, как говорится, исключения только подтверждают правило.

По моему мнению,сиё утверждение,несколько ошибочно.

gareika,пожалуй,я соглашусь с тобой,этим инструментом,порой голыми лозунгами,приходили к власти и фашисты и коммунисты,вне зависимости от географии,будь это передовое цивилизованное европейское государство или отсталое азиатское...К чему это приводило-мы тому свидетели.

Не знаю, как мальчики справлялись с ситуацией, когда идешь один по Кокандской, а по пути две школы с узбекским языком обучения, пройти мимо которых мне, девочке, было сравни линию фронта перейти... И так- каждый день! Когда приехала в Сиэтл, то первым потрясением было следующее: иду по улице, навстречу группа подростков, поравнявшись со мной, один из ребят уронил книгу у моих ног. Я, взрослая женщина, сжалась в комок. "И здесь -- то же самое!" подумалось. Парнишка нагнулся, поднял книгу и, выпрямившись, сказал:"Извините, мэм".

Предвижу аргументы из серии "И в Америке есть места, куда боятся зайти полицейские" Да, они есть, эти места и здесь. А где таких мест нет? Мои примеры -- это обычные уличные сценки, из обычных городов, куда полицейские и милиция не боятся заходить: Кокандская улица в Намангане и рядовая улочка городка, где я живу сейчас.

Обвинение в том, что ты -- не местный (хоть и родился в этом городе), указание тебе, куда ты должен уехать, -- все это показатель дефицита средств к существованию. Нечто похожее происходит в любой стране, просто степень нежелания видеть "не своего" зависит от степени недостатка в средствах к существованию. В Намангане это было ярче, а потому больнее для меня лично, чем, к примеру, в Ташкенте.

У Макаревича есть хорошие строчки:
...Ведь прощаемся мы не с людьми, не с местами,
И не в том между нами расставания суть.
Всякий раз мы прощаемся с нашими днями,
Что уже не вернуть..."